Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Боюсь? – переспросила она. – С чего вы взяли?
– Я вижу это так же ясно, как и ваш образ, – так же монотонно ответил Альбен.
Саша не знала, что ей ответить: пытаться отнекиваться или же признать тот факт, что информатор слегка внушает страх? Но Александра боялась обидеть немца, заявив о том, что его манеры кажутся ей пугающими. Поэтому девушка молчала, не в состоянии выговорить ни слова.
– Я поставил вас в тупик? – поинтересовался Альбен, бросив взгляд на Александру.
Та виновато кивнула. Фон Дитрих усмехнулся.
– Видимо, я так холодно себя вел, что невольно внушил вам страх, – рассудил он.
В этот момент они подошли к дверям комнаты. В штабе русского отдела часть дома была отведена под жилые помещения, так как большая часть сотрудников жила прямо здесь.
– Я не тот человек, которого стоит бояться. Я всего лишь скромный информатор, простой политик. «Сопротивление» может встретиться с гораздо более опасным врагом, и вот его уже стоит опасаться. Не меня. Я не причиню вам вреда, Александра, можете быть уверены, – заверил девушку Альбен, глядя на нее.
Александра заметила, что его взгляд стал теплее: в нем появилось что-то человеческое. Значит, она была права, и Альбен только притворялся таким высокомерным и неприступным, и где-то внутри даже обрадовало Александру. Она улыбнулась и протянула Альбену ключ от комнаты. Тот слегка поклонился и, открыв дверь, исчез в комнате. Несколько секунд Александра стояла перед дверью. Она уже собиралась уйти, когда Альбен приоткрыл дверь и подозвал Сашу поближе.
– Кстати, госпожа Александра, скажу по секрету: судя по реакции моего товарища, вы ему понравились, – произнес он с легкой улыбкой на губах.
Фон Дитрих снова вернулся в комнату. Щелкнул замок изнутри. Саша направилась в свою комнатку, по дороге размышляя над тем, что ей сказал Альбен, в особенности над последней фразой. Получается, Хенсель тоже обратил на нее внимание, как и она на него. Значит, существовала вероятность подружиться с ним.
После того, как Перова заметила полуулыбку на губах фон Дитриха, весь ее прошлый страх по отношению к информатору исчез. Саша поняла: он тоже человек и тоже испытывает эмоции и чувства. От этого девушке стало легче. Теперь она знала, что не окружена безразличными и эгоистичными людьми, пообщаться с которыми она уже успела вдоволь.
Альбен, как только вошел, окинул взглядом комнату. Можно сказать, она не уступала по удобствам отелю с пометкой «четыре звезды». Здесь была удобная кровать с тумбочкой и комодом, диван, телевизор, рабочий стол с креслом, миниатюрный холодильник и отдельная ванная комната. Альбена вполне устраивала эта небольшая комнатка, особенно если учитывать, что вещей, кроме документов и скрипки, у него не было вообще. Это значило, что следовало бы посетить торговый центр, чтобы хоть иметь в запасе чистую рубашку. Из окна открывался вид на тот самый Гражданский проспект. Здесь вполне можно было жить и не волноваться ни о чем.
Альбен разделся и положил скрипку на столик возле дивана. Несколько секунд он стоял в молчании, погруженный в свои мысли, после чего достал телефон и набрал номер – никто не ответил. Потом второй – такая же картина. Наконец, после третьей попытки, Альбену, наконец, удалось дозвониться до абонента.
– Сэр, я бы хотел попросить вас разъяснить, что здесь происходит.
Над Европой кружился снег. Большой Босс сидел в своем кресле, когда раздался телефонный звонок. Этот номер был известен только одному человеку.
– Сэр, я бы хотел попросить вас разъяснить, что здесь происходит, – раздался вопрос.
Фон Дитрих. Значит, Хенсель свою задачу выполнил, иначе бы их обоих уже арестовали. Лебнир никогда не подводил Большого Босса. Он вполне заслуженно занимал свой пост лидера немецкого отдела.
– Хотите пояснений? Что ж, думаю, вы можете их получить.
Когда разговор был окончен, Босс откинулся на спинку кресла и снова устремил взгляд за окно. Последние снега февраля укутывали город, стараясь удержать его в своих ледяных объятьях. Большой Босс рассказал Альбену только часть, которую тому следовало знать на данный момент. Нельзя было раскрывать всех карт даже своим агентам: один неосторожный шаг мог сломать всю отточенную годами систему.
Пока что все шло по планам. Лебнир, фон Дитрих и Перов уже были задействованы – остальные пока что оставались в тени, пока в других странах ничего не происходило. Босс напечатал и разослал свои инструкции во все штабы. «Сопротивление» сделало свой ход. Теперь следовало только ждать реакции правительства. Но, что бы оно ни предприняло, это вряд ли выйдет за рамки плана Босса. Машину «Сопротивления» уже не остановить. Колеса завертелись.
Глава 4. Контрасты
Уже около недели Альбен и Хенсель жили в штабе русского отдела. Поначалу Альбену этот новый мир казался немного странным. Хенсель был совершенно прав, когда сказал, что это не Европа. Это Россия, а Россия – это нечто совершенно иное. Альбен почти не покидал здания штаба. Он познавал этот мир, наблюдая за декабристами – так в народе прозвали русский отдел «Сопротивления», успевший засветиться в прессе. Поначалу члены русского отдела искоса смотрели на странных молодых людей немецкой наружности, свободно разгуливающих по штабу, но к концу недели привыкли к ним и не обращали на них особого внимания.
По просьбе Альбена Иван выделил ему в пользование ноутбук, чтобы немец всегда оставался в курсе происходящих на родине событий. Фон Дитрих беспокоился насчет своего внезапного отъезда: как отреагирует на это партия и общественность? Каждый день в течение недели Альбен проверял немецкие новостные сайты. Какого же было его удивление, когда в конце недели он узнал, что его снова обсуждают на каждом шагу. Газеты, новости и сайты снова и снова пытались отыскать истину под заголовком: «Альбен фон Дитрих: пропал или погиб?» Журналисты предоставляли десятки разных версий, что с ним случилось, начиная от болезни и заканчивая, как ни странно, побегом из страны или вообще смертью. Вся эта беготня вокруг него доказывала, что Альбен сам по себе стал важной ячейкой общества, слова и поступки которого приковывают к себе десятки тысяч взглядов.
Каждый день Альбен смотрел немецкие новости на официальном сайте, когда наткнулся на один сюжет, породивший в информаторе смешанные чувства. Суть этого сюжета заключалось в том, что, поскольку Альбен загадочным образом пропал, за старшего в «Объединении» остался Герберт Мюллер, и журналисты интересовались у него, что он думает по поводу исчезновения начальника.
– Скажите, герр Мюллер, что вы думаете по поводу исчезновения фон Дитриха? – спрашивал журналист.
– Я ничего не думаю, – отвечал тот. Голос Герберта дрожал, грустный взгляд взирал на вопрошавшего. Мюллер не мог скрыть собственных ощущений по этому поводу. Неужели это все из-за Альбена?
– Что вы подразумеваете?
– Даже в своих самых ужасных и кошмарных снах я не могу себе представить, что могло произойти с Альбеном фон Дитрихом, – пояснил Мюллер. – Он просто исчез, никому ничего не сказав.
После этого он сделал небольшую паузу и, разведя руками, произнес:
– Я ничего не знаю, что с ним и где он, но я хотел бы верить, что он все еще жив: в условиях современной реальности возможно все.
Дальше выпуск Альбен даже смотреть не стал. Он закрыл ноутбук и, встав со стула, рухнул на диван, устремив глаза в потолок. Его нет только неделю, а уже поднялся такой шум. Неужели он стал так важен для общества? Но сильнее всего Альбена потрясла реакция Герберта. Молодой заместитель, казалось, не находил себе места. Надломленный голос, опущенный взгляд из-за линз очков… Альбен почувствовал себя безумно виноватым, что заставил его так волноваться. Несколько раз за день он порывался написать ему, но каждый раз он останавливался, вспоминая, что это может выдать его, поэтому Альбен вынужден был беспомощно наблюдать за всем со стороны и не вмешиваться, пускай ему очень этого хотелось.
Фон Дитрих обвел взглядом комнату, и его взор остановился на скрипке на столике. Обычно Альбен играл на своем инструменте, когда находился под влиянием каких-то чувств и переживаний, и сейчас как раз был такой момент. Альбен аккуратно извлек скрипку из футляра и проверил, все ли документы он вытащил из инструмента. После чего, вздохнув, заиграл. Сначала тихо, потом громче. Инструмент словно являлся продолжением рук музыканта. Во время игры Альбен забывал обо всем. Как будто он огораживал себя невидимым барьером и существовал в каком-то своем мире, пока не кончится мелодия, и в этом мире существовали только двое: он и его скрипка – и ничего больше. В эту музыку он вкладывал свою душу, свои самые тайные чувства, которые он не мог выразить словами, свои переживания, которыми не мог поделиться ни с кем. Люди пишут стихи, чтобы выразить себя, а для Альбена таким способом самовыражения всегда была музыка. Именно музыка, которую пела его черная скрипка, и ни что другое.
- Злоключения Ларисы в стороне без чудес - Ирина Никифорова - Русская современная проза
- Плантация - Эд Раджкович - Русская современная проза
- Современное путешествие Лады в ад и рай - Андрей Симонов - Русская современная проза
- Психотерапия изнутри. Одна клиентская история - Светлана Абакумова - Русская современная проза
- Семейная хроника: сборник рассказов. Том 1 - Николай Осин - Русская современная проза
- Королевский отряд - Ольга З. - Русская современная проза
- Нас шестнадцать (сборник) - Мария Рэйвен - Русская современная проза
- Человек, о котором говорил Нострадамус - Эдуард Майнингер - Русская современная проза
- Холодная рука. Сборник рассказов - Максим Чупров - Русская современная проза
- Underdog - Анна Янченко - Русская современная проза